Благодаря книжному магазину "Циолковский", в прошлом году на русском языке издали эссе традиционалис...
Благодаря книжному магазину "Циолковский", в прошлом году на русском языке издали эссе традиционалиста Юлиуса Эволы о даосизме, которое было написано для публикации итальянского перевода "Дао Дэ Цзина" в 1959. Вот несколько любопытных, хотя и спорных, мыслей оттуда:
- Ранний даосизм и раннее конфуцианство черпали мудрость из одного и того же источника, который Эвола называет "первоначальной дальневосточной традицией". Кажущиеся противоречия Конфуция и Лао-цзы мерещатся от того, что их учения сосредоточены на разных сферах (метафизика у даосизма и мораль с политикой у конфуцианства) и пользуются разными типами мышления (рационалистический у конфуцианцев и парадоксальный у даосов).
- Эвола считает, что вместо принятого в переводах "Дао Дэ Цзин" "совершенномудрого" и не особо принятого "святого" следует использовать термин "настоящий человек", ведь ни мудрость, ни святость не совпадают с добродетелью даоса. "Настоящий человек" есть воплощение силы (дэ) Небесного Начала (дао), которая высвобождается благодаря недеянию (у вэй), нежеланию и отпусканию. А поскольку режим бытия Небесного Начала есть постоянное изменение, "настоящий человек" должен быть мягок, а не твёрд или, скажем, должен быть способен утверждать, отрицая.
- Отрицание культуры или рационализма в даосизме не имеет ничего общего с первобытной невинностью у Руссо. Напротив, по Эволе, этика Лао-цзы – это этика посвященных.
- Наконец интересна экстравагантная трактовка Эволой даосского бессмертия. По Эволе, у ранних даосов до того, как учение было "извращено", бессмертие не предполагало спасение от физической смерти. Зато оно гарантировало сохранение непрерывности "я" при изменении агрегатного состояния, своего рода перерождении. У большинства людей, простых смертных, физическая смерть сопровождается прекращением сознания. А бессмертен тот, в ком, как сказано у Чжуан-цзы, ни жизнь, ни смерть ничего не меняют.
- Ранний даосизм и раннее конфуцианство черпали мудрость из одного и того же источника, который Эвола называет "первоначальной дальневосточной традицией". Кажущиеся противоречия Конфуция и Лао-цзы мерещатся от того, что их учения сосредоточены на разных сферах (метафизика у даосизма и мораль с политикой у конфуцианства) и пользуются разными типами мышления (рационалистический у конфуцианцев и парадоксальный у даосов).
- Эвола считает, что вместо принятого в переводах "Дао Дэ Цзин" "совершенномудрого" и не особо принятого "святого" следует использовать термин "настоящий человек", ведь ни мудрость, ни святость не совпадают с добродетелью даоса. "Настоящий человек" есть воплощение силы (дэ) Небесного Начала (дао), которая высвобождается благодаря недеянию (у вэй), нежеланию и отпусканию. А поскольку режим бытия Небесного Начала есть постоянное изменение, "настоящий человек" должен быть мягок, а не твёрд или, скажем, должен быть способен утверждать, отрицая.
- Отрицание культуры или рационализма в даосизме не имеет ничего общего с первобытной невинностью у Руссо. Напротив, по Эволе, этика Лао-цзы – это этика посвященных.
- Наконец интересна экстравагантная трактовка Эволой даосского бессмертия. По Эволе, у ранних даосов до того, как учение было "извращено", бессмертие не предполагало спасение от физической смерти. Зато оно гарантировало сохранение непрерывности "я" при изменении агрегатного состояния, своего рода перерождении. У большинства людей, простых смертных, физическая смерть сопровождается прекращением сознания. А бессмертен тот, в ком, как сказано у Чжуан-цзы, ни жизнь, ни смерть ничего не меняют.
Добавить комментарий
Вы не авторизованы! Войти или зарегистрироваться?