В издательстве «Эксмо» вышел новый перевод, наверное, самого известного в мире китайского писателя М...
В издательстве «Эксмо» вышел новый перевод, наверное, самого известного в мире китайского писателя Мо Яня. Теперь русскоязычному читателю наконец доступны «Лягушки» — последний на сегодняшний момент роман нобелевского лауреата, написанный ещё в 2009 году и посвященный болезненной теме политики одного ребёнка.
Как часто бывает у Мо Яня, действие происходит в деревнях его родного уезда Гаоми провинции Шаньдун и охватывает длительный период современной истории Китая от японской оккупации до потребительского бума двухтысячных. «Лягушки» состоят из нескольких подробных писем рассказчика, сельского драматурга с псевдонимом Кэдоу (Головастик), в адрес сенсея Сугитани, а также его авангардной пьесы о суррогатном материнстве в духе Сартра. Кэдоу рассказывает историю своей тётушки Вань Синь, первой современной акушерки в уезде, которая помогла появиться на свет тысячам детей, но после принятия государственной программы планирования беременности принялась с рвением и жестокостью за её воплощение в виде принуждения друзей, родственников и знакомых к абортам и стерилизациям, а также преследования незаконно забеременевших женщин.
Название романа «Лягушки» на китайском произносится как wā (иероглиф 蛙), что созвучно младенческому восклицанию wā (иероглиф 哇) и имени даосской богини Нюйвы (女娲), которая слепила из глины первых людей. У Мо Яня из глины лепят целых два деревенских мастера: фигурки то ли неродившихся детей, то ли тех, кто должен родиться в будущем. Продолжение рода и гендерная структура потомства – чуть ли не единственное, что действительно волнует героев независимо от духа времени: коммунизм или капитализм, голод или изобилие, Культурная революция или новая зажиточность. Китайская поговорка гласит: больше детей – больше счастья. А лягушками, если верить «Очерку китайской культуры» Шэнь Чжэньхуэя, в Древнем Китае керамику расписывали именно из-за восхищения их способностями к размножению. Политика одного ребёнка на таком культурном фоне, как можно догадаться, переживается очень тяжело.
Мо Яня часто называют мастером магического реализма и сравнивают с такими тяжеловесами, как Маркес и Фолкнер. На мой взгляд, тех, кто никогда не читал китайского писателя, такая характеристика может ввести в заблуждение. Мо Янь, в первую очередь, всё-таки сатирик. Если задуматься, в «Лягушках» описаны страшные, трагические события, сломанные судьбы десятков людей; но это быстрый, легкий и ироничный текст, без лишней психологизации и с бодростью афоризмов; не Фолкнер, но Гашек, «Похождения бравого солдата Швейка» в деревенском Китае второй половины двадцатого века. Псевдоним Мо Яня переводится как «молчи», «не говори»; но ему больше бы подошёл «не ной».
Как часто бывает у Мо Яня, действие происходит в деревнях его родного уезда Гаоми провинции Шаньдун и охватывает длительный период современной истории Китая от японской оккупации до потребительского бума двухтысячных. «Лягушки» состоят из нескольких подробных писем рассказчика, сельского драматурга с псевдонимом Кэдоу (Головастик), в адрес сенсея Сугитани, а также его авангардной пьесы о суррогатном материнстве в духе Сартра. Кэдоу рассказывает историю своей тётушки Вань Синь, первой современной акушерки в уезде, которая помогла появиться на свет тысячам детей, но после принятия государственной программы планирования беременности принялась с рвением и жестокостью за её воплощение в виде принуждения друзей, родственников и знакомых к абортам и стерилизациям, а также преследования незаконно забеременевших женщин.
Название романа «Лягушки» на китайском произносится как wā (иероглиф 蛙), что созвучно младенческому восклицанию wā (иероглиф 哇) и имени даосской богини Нюйвы (女娲), которая слепила из глины первых людей. У Мо Яня из глины лепят целых два деревенских мастера: фигурки то ли неродившихся детей, то ли тех, кто должен родиться в будущем. Продолжение рода и гендерная структура потомства – чуть ли не единственное, что действительно волнует героев независимо от духа времени: коммунизм или капитализм, голод или изобилие, Культурная революция или новая зажиточность. Китайская поговорка гласит: больше детей – больше счастья. А лягушками, если верить «Очерку китайской культуры» Шэнь Чжэньхуэя, в Древнем Китае керамику расписывали именно из-за восхищения их способностями к размножению. Политика одного ребёнка на таком культурном фоне, как можно догадаться, переживается очень тяжело.
Мо Яня часто называют мастером магического реализма и сравнивают с такими тяжеловесами, как Маркес и Фолкнер. На мой взгляд, тех, кто никогда не читал китайского писателя, такая характеристика может ввести в заблуждение. Мо Янь, в первую очередь, всё-таки сатирик. Если задуматься, в «Лягушках» описаны страшные, трагические события, сломанные судьбы десятков людей; но это быстрый, легкий и ироничный текст, без лишней психологизации и с бодростью афоризмов; не Фолкнер, но Гашек, «Похождения бравого солдата Швейка» в деревенском Китае второй половины двадцатого века. Псевдоним Мо Яня переводится как «молчи», «не говори»; но ему больше бы подошёл «не ной».
Добавить комментарий
Вы не авторизованы! Войти или зарегистрироваться?