В «Суде над чикагской семёркой» уместились проблемы любого современного протеста: от России до США. ...
В «Суде над чикагской семёркой» уместились проблемы любого современного протеста: от России до США. Протестовать на улицах ты не можешь без разрешения от государства («ваш митинг не согласован, пожалуйста, разойдитесь»), любой конфликт на твоей совести («зачем вы ведёте людей под дубинки?»), если тебя обвиняют — идёшь в государственный суд («у нас всё-таки демократия»). С 1968 года всё так.
Государство всегда с улыбочкой делает вид, что всё честно и правила соблюдены, а потом оказывается, что вообще нет и ты всегда проигрываешь. Соркин как мог прятал эту личину под ковёр, в уста героев вкладывал: «У нас прекрасные институты, только сейчас их захватили плохие люди» (самая центристская из всех позиций), но это не помогло. Когда у тебя все — от копа до президента делают одно и то же, то слабо верится в то, что это какое-то случайное распределение плохих людей. Они все связаны одним делом.
Государство — размахивающий молоточком судья (Фрэнк Ланджелла), который упивается монополией на насилие. «Это мой суд, это мои правила». Сам процесс не о том, что было совершено преступление, а о том, что к государству проявили неуважение. Это главная вина любого протестующего. Неуважение. Как ты можешь протестовать, когда мы для тебя всё. Уважай нас.
Мне очень не нравится, когда любых митингующих не по экономическим вопросам называют «борцами за справедливость». Справедливость — это что-то мифическое. Люди требуют обычного уважения.
Государство всегда с улыбочкой делает вид, что всё честно и правила соблюдены, а потом оказывается, что вообще нет и ты всегда проигрываешь. Соркин как мог прятал эту личину под ковёр, в уста героев вкладывал: «У нас прекрасные институты, только сейчас их захватили плохие люди» (самая центристская из всех позиций), но это не помогло. Когда у тебя все — от копа до президента делают одно и то же, то слабо верится в то, что это какое-то случайное распределение плохих людей. Они все связаны одним делом.
Государство — размахивающий молоточком судья (Фрэнк Ланджелла), который упивается монополией на насилие. «Это мой суд, это мои правила». Сам процесс не о том, что было совершено преступление, а о том, что к государству проявили неуважение. Это главная вина любого протестующего. Неуважение. Как ты можешь протестовать, когда мы для тебя всё. Уважай нас.
Мне очень не нравится, когда любых митингующих не по экономическим вопросам называют «борцами за справедливость». Справедливость — это что-то мифическое. Люди требуют обычного уважения.
Добавить комментарий
Вы не авторизованы! Войти или зарегистрироваться?